Ад уже здесь - Страница 81

К оглавлению

— Ни хрена не вижу! Мы сели, Людоед? — прорычал Яхонтов, вглядываясь в снежную пелену. — Илья! Илья!!!

— Мы сели, — крикнул наконец Людоед. — Теперь неплохо бы остановиться!

— Ага! Выпускаю спойлер! Скорость!

— Сто!

— Много!.. Много!.. Теперь!

— Шестьдесят! Пятьдесят!

— Выключаю реверс! Гашу двигатели!

Самолет еще какое-то время катился, быстро снижая скорость из-за сопротивления снега. Шум стал стихать, как и буря вокруг, пока наконец в кабине не воцарилась непривычная после долгих часов полета и такой нервной посадки тишина.

Первым ее нарушил Варяг.

— Мы это сделали, парни, — спокойно сказал он. — Мы за несколько часов совершили рывок, больший по расстоянию, чем то, что мы проделали на луноходе от Москвы. Мы это сделали.

— Ты это сделал, Варя. — Людоед вылез из штурманской кабины, растирая ладонью лоб, и улыбнулся. — Ты и Колян. Вы молодцы.

* * *

На улице уже было совсем темно, когда они наконец покинули самолет и выкатили из его недр отдыхавший все это время луноход. Закрыли двигатели красными заглушками. Рампу снова закрыли. Огни погасили, и во мраке самолет выглядел совсем нереальным. Варяг уселся на колесо шасси и вздохнул, закуривая.

— Жалко как-то с ним расставаться, — произнес он. Затем поднялся и погладил ладонью корпус. — Молодец, старичок.

Николай с грустью посмотрел на Варяга. Да, у каждого своя слабость. У летчика, конечно, самолет и небо. Трудно было вообразить, что чувствовал расставшийся, казалось, навсегда с небом пилот, ставший по воле апокалипсиса искателем, рыщущим среди руин цивилизации и лишенным возможности даже лицезреть небо, когда он все-таки вопреки всему вспорхнул над облаками. Когда многотонная огромная стальная птица послушно пела своими двигателями, подчиняясь его воле и несясь над мрачным небом в высших сферах, где царили звезды и солнце, синее небо и свет. Наверное, и Людоед, и Вячеслав думали то же самое, глядя сейчас на Варяга.

— Ого. Это бомбардировщик? — раздался неожиданный голос из глубин темноты.

Людоед вскинул автомат и сразу опустился на одно колено, развернувшись в сторону голоса.

— Нет. Это транспортный самолет, — ответил Варяг в темноту, включив фонарь и шаря лучом света в поисках источника голоса. — Кто тут?

— А вы американцы? — снова послышался спокойный и даже добродушный голос с каким-то странным акцентом.

— Нет, — произнес Яхонтов. — Мы русские. А вот ты кто такой?

— Охотник я.

— Чего прячешься? Выйди, поговорим.

— Повезло вам, однако, — ответил голос, не меняя интонации.

— В смысле?

— Если бы вы были американцы, я бы вас пострелял. — Говоривший будто улыбался.

На свет наконец вышел низкорослый старик в добротной одежде из оленьих шкур, и в руках у него была старая снайперская винтовка.

— Дорообо.

Он улыбался, отчего его и без того узкие раскосые глаза сливались с мириадами морщин, покрывавших лицо, и терялись от поднимавшихся широких азиатских скул.

— Чего? — переспросил Сквернослов.

— Я, однако, поздоровался.

— А, ну привет. — Славик кивнул. — Ты чукча?

— Сам ты чукча. Охотник я, — ответил старик.

— Да это понятно, — улыбнулся Варяг. — Он не это имел в виду.

— А-а-а… Сох. Я якут. А вам не все равно?

— Ну а тебе не все равно, американцы мы или нет? — вставил слово Николай.

— Американцы бомбили. Родину защищать надо, однако. Меня Молот зовут. Охотник я. — Человек не переставал улыбаться. — Гляжу, летит. И как покакал! Упало что-то, потом сели. Вы мне зайца спугнули. Кушать к ужину нечего. Коренья только. А Туз коренья не ест. Ему мясо надо.

— Погоди-погоди, — поморщился Варяг. — Не торопись. Я ничего не понял. Ты Молот? Это твое имя?

— Да. Охотник я, — кивнул старик.

— А Туз кто такой?

— Волк. Ручной волк. Щенком еще взял. Тузик. Его медведь два дня тому ранил. Дома лежит. Без него охотиться трудно. Старый я совсем. А ему мясо надо, чтоб лечился. А вы зайца спугнули.

— Да дадим мы тебе мясо, — поморщился Людоед.

— Да я не про то. Сох. Шумит самолет сильно. Вы потише в следующий раз. Да? Куобах пугается. Ёлленэх давно не кормит.

Варяг вздохнул и потер лоб.

— А куобах кто такой?

— Заяц это. — Старик закивал головой.

— А оленах?

— Ёлленэх? Ты на ней стоишь.

— Река, что ли?

— Река — это орюсь.

— Так, все! — Людоеду, видимо, это надоело, и он подошел к старику и протянул ему руку. — Я Людоед. Мясо волку твоему мы дадим.

Якут неторопливо пожал руку Илье и пристально на него посмотрел.

— Людоед, говоришь? Мясо человеческое, что ли?

— Да нет. — Крест засмеялся. — Людоед — это типа прозвище мое шутливое.

— Глупое прозвище в наше время, — покачал головой старик. — Грохнуть могут, не спрося фамилии.

— Ладно. Переживу. Много вас тут?

— Кого — нас?

— Ну, людей.

— Я один и Туз. Но Туз не человек. Волк ручной.

— Это мы поняли. Эта река, кстати, Ёлленах, по-русски случайно не Лена называется?

— Лена. — Охотник будто обрадовался и закивал.

— А поселения есть поблизости?

— Там, за Улах-ан, два тирана. Один на одном берегу, другой на другом. Далеко туда. — Он махнул рукой в сторону, в которую был направлен нос самолета.

— А у них может быть авиационное топливо?

— Полно, — кивнул Молот и улыбнулся. — Пойдем ко мне. Все расскажу. Учугей?

— Чего?

— В гости, говорю, пойдем ко мне. Погреемся. Поужинаем. Все расскажу. Я давно один. Поговорить не с кем. Сыновья давно ушли.